И мир дрогнул, подаваясь в очередной раз, чуть изменяя орбиту, наклон, под которым он вращался вокруг золотой звезды, дарующей жизнь миллионы лет. Мир чуть замер, сжавшись до размеров одного сердца, недоверчиво притихнув на краткое мгновение вечности, и барабанной  дробью ударился из груди о кожу, словно пытаясь прорваться к ладони.
Кала часто пыталась представить, на что она будет похожа, их встреча с Вольфганом в яви. Не верила до конца, что возможна, но надеялась. И пыталась. Но ничего не получалось. Визиты,одно из умений членов кластера, были сами по себе достаточно реальны, лишь слегка теряя в яркости ощущений. Да и то, потеря вполне могла быть надуманной, только потому что разум и логика в один голос твердили: отличие быть должно!
   Но все отличия, все мелочи и нюансы стали в единый миг просто неважны. Был только они, стояли друг напротив друга, касались так бережно, словно опасались неосторожностью разрушить нечто до невозможности хрупкое...И слова, как обычно, были неважны...
   Кафе было самым обычным, уютным, симпатичным, с огромными стеклянными окнами, через которые отлично видны были уставленные горшками с цветами подоконники, круглые светло - шоколадного цвета блестящие столики и стулья с овальными спинками. И, конечно, посетители, устроившиеся на выбранных местах, кто в гордом одиночестве, кто - небольшой компанией, кто и вовсе вдвоем.  До любимого приезжими и туристами всех мастей ресторана "Indigo" или его собрата "Olive Bar & Kitchen" заведение не дотягивало. Да и вряд ли собиралось конкурировать с такими гигантами. Зато в нем можно было посидеть и спокойно пообщаться, не опасаясь встретить кого-то знакомого.
   Именно в примеченное во время прогулки после встречи с Вольфгангом на набережной кафе, девушка и повела мужчину. Правда, возле самого порога он внезапно остановился и направился к газетному киоску. Возможно, купить газету или обзавестись путеводителем по Мумбаи, вещью полезной и нужной для иностранца с какой стороны не посмотри. Кала проводила его понимающей улыбкой и зашла внутрь помещения.
   В кафе было свежо и пахло мятой и лимоном, которые входили в состав многих напитков и добавлялись в мороженое. Девушка оглянулась по сторонам, подыскивая свободный столик, и внезапно замерла. Она не могла объяснить, чем именно привлекла ее внимание именно эта пара. Мужчина и девушка низко наклонились над столиком, переговариваясь о чем-то шепотом. А потом девушка рассмеялась и подняла голову, встретившись взглядом с Калой. В ее глазах заплескались  вина и ужас.
  - Дейа, а что ты тут делаешь? - вопрос был из разряда риторических, но смолчать было бы еще хуже. И тут на ее голос обернулся мужчина с точно таким же выражением на лице, как у сестры. Вина. И страх. Раджан, жених  которого сама Кала называла бывшим, но который считал себя - настоящим. В первый раз в жизни Кала почувствовала, что ей нечем дышать.

Ситуация была из разряда таких, о которых придумано столько анекдотов, что если собрать их воедино, то можно вносить количество получившихся томов, каждым из которых без труда легко оглушить, как минимум, матерого медведя, в Книгу рекордов Гиннесса. Разве что в классическом варианте главным действующим лицом обычно оказывался вернувшийся домой не ко времени наивный муж, застающий неверную супругу при сомнительных обстоятельствах и в подозрительной компании.
   Кала смотрела по очереди то на несостоявшегося мужа, то на сестру, все так же выглядевшею пойманной на горячем, и не знала смеяться ей или плакать, или вовсе закатить сцену в стиле «Как ты мог! Как ты могла! Я вам так доверяла!» с горестными вскриками и заламыванием рук, красиво завершив все падением в обморок.
Но даже в собственном воображение  все выглядело пафосно, нелепо и лицемерно. Ей ли упрекать Раджана в неверности, если в сердце и мыслях царит совершенно другой человек? Вот только девушка никак не могла понять, почему жених выбрал ее сестру. Почему Дейа стала встречаться с ним за ее  спиной? И почему, в конце концов, ни один из них не набрался храбрости, чтобы обо всем рассказать? Неужели опасались, что Кала не поймет? Или планировали оставить свои отношения тайно? Глупо, правда всегда раскрывается, и обычно происходит это неожиданно.
   Кала ждала, давая паре время собраться с мыслями, чтобы не оправдаться, нет. Ей не нужны были оправдания. Но вот услышать объяснения девушка была бы рада. Безуспешно. Сестра молча сидела  за столиком, нервно комкая в руках салфетку. Раджан  смотрел с таким выражением на лице, словно надеялся, что еще пара мгновений, и окажется, что возле столика стоит вовсе не официальная невеста, а просто очень похожая на нее девушка. Либо у него и вовсе случился приступ галлюцинаций, который вот-вот должен закончиться.
   Пауза затягивалась, молчание стало настолько ощутимым, что на их троицу уже изредка оборачивались другие посетители, стараясь откровенно не пялиться или не рассматривать в упор. Тут за спиной послышались уверенные шаги, Вольф приобнял за плечи  и обеспокоенно поинтересовался, что происходит. Кала хмыкнула, чувствуя, как внутри распускается тугая пружина, появления которой она даже не заметила. Оказывается, столь ощутимые доказательства предательства ее все-таки задели. И то, что предателем оказалась родная сестра.
  -Что, одной Дандекар уже мало для счастья и удовольствия? – спросил  Вольфганг, и в голосе его ясно ощущались ехидство и сарказм.
   - Наверное, - пожала плечами девушка. – Или, что вероятнее всего, я  оказалась не той Дандекар.
   Дейа вспыхнула  и задохнулась.
  - Ты не так все поняла!
  - Прости? Я застала вас , когда вы шептались за столиком во время встречи, о которой мне никто не сказал. Ни один из вас не проявил радости. Ты бы сейчас на себя в зеркало посмотрела. И я еще не так все поняла! – насмешливо приподняла бровь индианка и тут же повернула голову к спутнику. – Вольфганг, позволь представить тебе мою сестру Дейю. И, как ты уже догадался, Раджана, моего жениха. Бывшего, судя по  тому, что я так и не услышала хоть какого-то логичного объяснения происходящему. Раджан, Дейа,  познакомьтесь с Вольфгангом. Он собирается попросить у отца моей руки.
   Реакция на последнюю фразу Калы  оказалась классической: огромные удивленные глаза и полуоткрытые рты.
   А может, все-таки стоило устроить истерику вкупе с обвинительной   речью?- на мгновение задумалась девушка.